На крутом берегу…

На крутом берегу Таналыка рядом с добротными домами стоит избушка (так и напрашивается – на курьих ножках). Именно к этой избушке я держу путь. Кажется, что здесь никто не живет. Заросли прошлогоднего сухостоя, остатки пролета так называемого забора, калитки и вовсе нет. Еле приметная тропинка ведет к дверям, которые закрыты изнутри. Взору открываются разбитые стекла оконных проемов, которые снаружи оббиты целлофаном, перекошенные ставни, растрескавшиеся стены, обвисший потолок, много пыли и грязи, а самое главное – чувство пустоты, заброшенности и покинутости… Но здесь живут люди.

«История моя такова. Мне было два года, когда мама развелась с отцом и увезла меня со старшим братом в Казахстан в Кокшетау. Там окончил школу и СПТУ. В этом городе я работал водителем автобуса, затем КамАЗа. Был женат, детей у нас не было. Тогда решили мы взять мальчика с дома малютки. Потом я развелся с женой из-за ее пристрастия к алкоголю. Сына она мне не отдала. В 1995 году переехал я обратно в село Бурибай к отцу с братом. В соседнем селе Татыр-Узяк работал водителем автобуса, возил доярок на ферму. Отец умер в 2000 году, я уехал в Благоварский район и забрал маму с собой. Там работал водителем. В 2005 году мама уговорила уехать в Казахстан, так как у нас там был дом. Когда мы приехали, увидели, что наш дом снесли. У нас были документы на этот дом, и мы с ними пошли в администрацию села. Глава администрации нам выделил трехкомнатную квартиру в двухэтажном доме. Квартира была в плохом состоянии: не было канализации, ремонт тоже не проводился давно, отапливалась квартира дровяной печкой. В этом селе я устроился на работу. Зарплата была маленькая, едва хватало на продукты питания. У мамы пенсия была минимальная, на то время составляла 32 тысячи тенге, когда машина дров стоила 35 тысяч тенге. Дрова я добывал сам, ходил в лесополосу. Там я и надорвался, сильно болел и не мог работать. Жили мы на мамину пенсию. Рядом с нашим домом находился лицей. Решил я попросить помощи у студентов по дому. Так я познакомился с двумя студентами, которые мне помогали по дому. Они оказались детдомовскими. Ходили ко мне и жили у меня. Сам я верующий. Однажды решил одному студенту дать почитать Библию. Это увидел директор лицея и отругал студента. Директор узнал, что это я дал Библию, нажаловался участковому, что я, якобы, распространяю духовную литературу. Участковый, в свою очередь, пришел ко мне домой и предложил писать доносы на односельчан (то есть «стучать»). Я отказался. Тогда участковый пожаловался в миграционную службу, что я распространяю духовную литературу. Так меня по решению суда депортировали из Республики Казахстан в 2014 году. С собой забрал маму. Здесь меня с мамой не хотят прописывать, хотя я выписался из Казахстана. Мы с ней живем в маленьком доме, у нас одна комната 3 на 4 метра. Пенсию можем получить только в Казахстане, но мы не можем туда попасть, у нас нет средств. Спасибо местному приходу и батюшке Филарету за продукты питания и всякую помощь, не знаю, что мы бы без них и делали. Куда только и кому только не писали. Ждем ответа. Власти отмахнулись, говорят, нужна прописка, а сами ничего не делают».

Это письмо пришло к нам в редакцию. По его следам мы и направились по адресу, который указал автор (телефон и адрес автора находятся в редакции).

Открыл мужчина, как выяснилось – Валерий.

В доме грязно, накурено и неуютно. На столе немытая посуда, на топчанах грязное тряпье. Лампочка «Ильича» еле освещает маленькое помещение, и разглядеть что-либо удается с трудом. В углу кто-то зашевелился, как оказалось – женщина, мама Валерия, Зинаида. Ей 81 год. Худая, изможденная пожилая женщина, которая передвигается только на костылях, вежливо поздоровалась, извинилась, что не слышит, рассказала ту же историю, которую мы привели выше. Выясняется, у нее есть еще один сын, с которым давно нет связи, проживает в Германии, якобы, перенес 4 операции и находится не в лучшем финансовом положении. Валерий тоже, оказывается, болен. Он демонстрирует опухоль в животе, которая выпирает из-под рубашки размером с футбольный мяч, вид которой – не для слабонервных…

В социальной сети в редакцию обратился их знакомый, который по мере своих возможностей оказывает им помощь:

«Живут они плохо, так как не получают пенсию, выручает их церковь продуктами. Их выселяют на улицу, жить им негде, своего жилья нет. Валерий сильно болеет, у него большая грыжа. Может, кто им сможет помочь продуктами или каким-нибудь жильем, времянкой?!».

Редакция направила письмо на имя главы СП Татыр-Узякский сельсовет Салавата Байчурина:

«Гражданин Б. обращался в администрацию сельского поселения с просьбой о регистрации в селе Татыр-Узяк. Но на территории сельского поселения социального жилья нет. Б. было рекомендовано обратиться к родственникам, которые имеют возможность прописать его в свое жилое помещение и через миграционную службу оформить регистрацию. В настоящее время Б. со своей матерью без разрешения собственника проживают в частном доме, принадлежащем другому гражданину».

Состоялся телефонный разговор с настоятелем храма «Всецарица» села Бурибай отцом Филаретом:

«Валерий каждое воскресенье в храм приходит. Ни разу не видел его выпившим. Говорит, здоровье не позволяет. Мы помогаем продуктами. Он ухаживает за своей престарелой мамой, что характеризует его только с хорошей стороны. Надеемся, что, может, родственники посодействуют, помогут с пропиской и жильем. Жалко людей».

Что же получается? Пенсию престарелая мать не может получать в России, так как она является гражданкой Казахстана. По словам сына и матери, там за 3 года накопилась приличная сумма, которая могла бы решить квартирный вопрос здесь, в нашем районе. Но ехать за этой энной суммой – некому. Нет средств на дорогу, да и здоровье не позволяет. Гражданство принять женщина тоже не может, нет прописки. Прописки нет – так как жилья нет. Замкнутый круг. Но столь ли безвыходно их положение? Таких людей называют бомжами, людьми без определенного места жительства, у которых нет средств для нормального проживания в обществе, нет жилья и нет регистрации по месту проживания. Но, бомжевание, скорее, не столько жизненные обстоятельства, сколько выбор, который каждый делает сам. Каждый выбирает свой путь жизни и строит ее... Как так получилось, что оказались сын с матерью на краю крутого берега, не нам судить. Но так быть не может! Должен быть выход. Мы продолжаем следить за их судьбой и пытаемся хоть как-то помочь. Позвонили в больницу, где Валерия обследовали и пообещали прооперировать, но в медицинской помощи нуждается и Зинаида. Может, дрогнет душа и у родственников, помогут с пропиской и жильем?! Для этого нужно всего-то съездить в Казахстан. Не в Америку же.

P.S.: По этическим соображениям имена героев изменены. Пока материал готовился к печати, семью временно приютила женщина, впустив их в пустующий дом. Но дом готовится к продаже. Что дальше?